Александра Михель. Поэзия. Продолжение
ЛИЛО С НЕБЕС
Всю ночь лило с
небес
В глубинах ада,
От дождевых завес
Сквозило хладом.
И плакали навзрыд
Леса и долы
И, позабыв про
стыд,
Стояли голы.
И по лицу земли
Струились слезы,
Смывая, прочь
несли
Мечты и грезы.
А ты летел
вперед,
Преград не зная,
Который день и
год
Судьбу пытая.
О молний острие
Ломая крылья,
И прерывал полет,
Пав от бессилья…
А я тебя ждала,
Прощала снова,
Дарила два крыла
И нежность слова,
И в струях
дождевых
Студила душу.
Любви рождался
стих,
Но ты не слушал.
ГРУСТЬ
Кувшинка светится
в пруду,
Напоминая мне
звезду,
А в небе –
миллионы лет
Горит луны
жемчужный свет.
Ну, почему на
свет луны,
Когда все люди
видят сны,
Смотрю я, как
гонимый пес
Глазами, влажными
от слез?
Путь Млечный лег
на тыщи верст,
Перебирая четки
звезд.
Я мысленно к нему
лечу,
Спеша задуть луны
свечу,
Чтоб спрятать в
черный бархат грусть.
Навек исчезнет
она пусть!
И мыслям в унисон
скулит
Душа моя. А мир
весь спит.
НОЧЬ КРАДЕТСЯ
Ночь крадется…
Потерпевшая душа
Болью выжжена до
дна.
Ночь крадется, не
спеша,
В дом, где я
совсем одна.
Не зажгу огонь
свечи –
Ясен свет звезды
ночной.
Я молчу – и ночь
молчит –
Два молчанья под
луной –
О любви, что не тепла,
Холодна, как
стылый лед,
О судьбе, что не
светла,
А черна,
наоборот.
Знаю, надо
разлюбить.
Только как?
Молчишь в ответ?
Не могу дышать и
жить
Без твоей любви,
мой свет!
ОДИНОЧЕСТВО
Небо вновь
зажигает свечи.
Пламя жарко, а
воздух свеж.
Вечер тихо окутал
плечи
Шлейфом слабых,
пустых надежд.
Одиночество так
привычно,
Как и горечь
ушедших лет.
В жизни ладится
все отлично,
В сердце боли оставив след.
И стучится оно, стучится
В беспросветность летящих лет…
Черемуха цветет…
Но вот, зловещей полночью
Хлад за душу берет.
Стучит в мое окно.
Мороз перстом задумчивым
Рисует, вновь, панно.
И как они мертвы…
Как очи твои синие,
Погасшие, увы.
Немеет тишина.
И боль на сердце пламенна,
И нет, как прежде, сна,
Пишу стихи опять,
Что в мире ясно, солнечно –
Такая благодать!..
Нарву себе цветы,
Во имя же спасения
Я всем скажу, что «ты».
Вечер туч разбросал покрывала,
На ветру парусами дрожат.
Как и я, небо очень устало
Дней пустых пересчитывать ряд.
В шум дождя, бесконечно чужой,
Поседели небесные своды.
Над поросшей полынью межой.
Жизнь мою роковая межа.
Вкусом горечи терпкой полыни
Напиталась, невольно, душа.
А по эту безмолвия плен.
Я устала, безумно устала
Ждать в погоде иных перемен.
Небеса на бескрайность межи.
И вонзаются молний занозы
В зыбкий свет одинокой души.
В нее доверчиво глядела я
К изгибу плеч широких сильно я
Прильнуть хотела, да несмелая.
Непостоянна, переменчива,
Боялась, ничего не значила
Я для тебя, жена невенчана.
Забьются сердца струны жгучие,
И тщетно возрожденье – сломлены
Льдом синих глаз все чувства лучшие.
Согреть, зажечь – не загорается.
Напрасно склеить все стараешься,
Разбитое – опять ломается.
Полотнища упругих парусов,
И волн морских крутой девятый вал,
Смывающий созвездье гончих псов
С пути небес. И, небо погасив,
В пучине волн клубящихся, закат
Одну звезду на землю уронил,
Весомую, на тысячу карат.
Упала светлой каплей на простор
Ее хрустально – чистая вода
Небесный свет пленяет до сих пор.
Несли вас эшелоны
В заснеженные дали.
И были – слезы, стоны,
И горе, и печали,
И в чащах – злые звери,
И смерть родных и близких,
И страшные потери…
В сибирском бездорожье.
Песок на склонах Волги,
Казалось, был надежней.
Саднящей занозой последней черты,
Обрывком потерянной светлой мечты,
Лучом угасающей хрупкой звезды
Твой образ всплывает опять.
С небес дальних тянется зыбко рука,
Касается робко плеча свысока,
Пытается нежно обнять.
И ветер надломлено-сникший затих
На глади печали тоскующий стих
Светло начертался опять.
Глаза твои вновь улыбаются мне.
И сердце мое гулко бьется извне,
Смущая небесную рать.
Тебе ль одиноко средь ярких светил?
Увел и меня ни о чем не спросил…»
Пытаюсь я тщетно понять.
Я ищу путь к твоей душе.
Под прицелом глаз лунных, смеженных,
По над бездной, на вираже,
И устало дожди плелись…
В унисон мне ветра несмелые
Все шептали: «Вернись! Вернись!..»
Душа трепетна на ветру.
Нет! Болезненный мой, неприкаянный,
Я найду тебя поутру!
За души болевой предел,
Над обрывами, под откосами
Золотой листопад звенел:
Жить светло и не суетясь.
То, что ищешь – равнопотерянно,
Паутиной непрочной связь».
Душа трепетна на весу.
Нет! Болезненный мой, неприкаянный,
Я найду тебя, я спасу!..
Звезды падают и звенят.
В бездну, искрами угасавшие
Две души, две души летят.