ОРЛОВА Галина Ильинична

С годами повторяю все чаще: «Спасибо, Господи, за все, что Ты даешь». За жизнь спасибо, за возможность любить и делать добро, за радость и боль, за счастье творчества…  Отразить себя в слове – это  бесценный подарок судьбы, который дает душе крылья, ощущение полета, ни с чем не сравнимую радость. И помогает пережить трудные моменты жизни…

КРУЖЕВА

Который день деревья в инее,
Зима щедра на кружева,
Автографа изящной линией
Коснулась сумерек едва.

И зачарованной дорогою
Уводит в царство стылых грез,
И геометрией нестрогою
Остудит пламя жгучих слез.

От красоты ее  застуженной
Боль занемеет хоть на миг.
Как к благодати незаслуженной
Ты в храме будто бы приник.

ВНУЧКЕ

Золотая ниточка меж нами…
И хотя не знаешь ты меня,
Ниточка та тянется веками:
Мы с тобою – кровная родня.

И в твоей сияющей улыбке,
И в пытливом взгляде серых глаз,
Замечаю, как в звучанье скрипки,
То родное, что сближает нас.

Есть в тебе пра-пра-прабабок гены,
Прадедов – упрямство или честь,
Где хранится - иль в душе, иль в венах -
Опыт предков? Но в тебе он есть.

Может, и моей души частица…
Впрочем, разве в этом  смысл и суть?
Глянешь - и душа взлетает птицей,
И на сердце розы расцветут.

Золотая ниточка меж нами,
И признаюсь, чувства не тая:
Как люблю - не передать  словами,
Нежная кровиночка моя.

БЕЗ ТЕБЯ

Раненой птицей я без тебя,
                 раненой птицей…
Мне не взлететь.
        Все над былым кружу…
Все умоляю время –
                          остановиться
До той черты…
      И я к тебе – как к миражу…

Невозвратимо…
              Все понимаю.
                        Невозвратимо…
Только душа
             не хочет принять,
                              что это с тобой.
Время идет само по себе и – мимо…
Между  мирами мы оба,
                              любимый мой.
Знойное лето - было с тобой.
                                    Щедрое лето.
В хмурую осень – мне без тебя одной…
Как мне смириться? Как?
Не найду ответа…
А как тебе?
            Неужели, как мне, родной?

СВЕТ

Как птичьих два крыла в полете,
Вдвоем всегда.
На лебединой песне-ноте…
Да вдруг – беда…

И то же солнце, небо то же,
Да не для нас.
И неожиданно как, Боже,
Нам свет погас.

За гранью времени  и смысла
Суд высший тот,
Что нам судьбы отводит числа
И спрос ведет.

«Душа обязана трудиться»…
И «смерти нет»…
В каких же муках он родится,
Духовный свет…

ТРОПИНКА К БОГУ

Еще одна тропинка к Богу,
Нить через время в мир иной…
Всем предстоит туда дорога,
Когда окончен путь земной.

А здесь пока – чтоб не забыли -
Лик  Вечности мелькнет  опять…
Ах, как же счастливы мы были,
Ах, как же больно так  терять.

Как пережить и как смириться?
Мир черно-белый как принять?
Когда над радугою птицами
Могли вдвоем летать?

ПРИСНИСЬ

Я так скучаю по тебе, ты знаешь, милый.
Приснись, чтоб вместе нам побыть хотя б во сне.
Я бы прижалась и всю ночь не отпустила,
И на вопросы, может, ты б ответил мне.

Как тебе там? Душа о прошлом ноет?
Иль жизнь иная началась опять?
Открылась ли та истина, о кою
Душа моя все бьется, чтоб понять?

Я мало так прошу – присниться только…
Забыть бы: ты не тот, и я уже не та…
В зеркальной комнате бьюсь  в отраженья – сколько?
А из зеркал разбитых – пустота…

* * *

Ты в вечности уже…
                   А я – в быту…
Среди застывших лиц
             И омертвевших зданий.
Рванулась вслед,
                      в немую высоту,
И душу – в кровь
                   о грани мирозданья.

БОЛЬ

Утонула я в горе своем, с головой погрузилась…
Мир сквозь слезы мои  как пейзаж акварельный размыт,
В невозвратности стену  напрасно стучала и билась,
Стражник с той стороны – безмятежно спокоен и сыт.

Где-то небо и солнце, и зелень, и ветра прохлада…
А вокруг меня всё – как в замедленной съемке кино.
Миг до взрыва… И взрыв… И руины любимого сада…
Мой сиреневый сад, сад любви моей, выжжен давно…

Говорят, надо жить… У судьбы – своя пьеса и роли…
Каждый день кто-то умер и чей-то обуглился сад…
Ну зачем тебе, Господи, столько людской нашей боли?
И куда  наши души, как птицы,  летят  и летят?

В НАС

И плен любви, и плен печали -
В тебе самом.
Над бездной собственной взлетали,
Чертя крылом.

И на свое седьмое небо –
Обнявшись – ввысь.
И наша быль, и наша небыль –
Переплелись.

Проросши душами друг в друга, –
Сквозь кокон свет –
Не очертили себя кругом
От зла и бед.

И души слитые разъяли
В недобрый час…
Но плен любви, и плен печали –
Он так же в нас.

ПРИНИМАЮ

Острых горных вершин
                             ледяной синевой
Сердце студит страна твоя ныне.
Не готова принять я
                             твой вечный покой,
В нем бесстрастие мертвой пустыни.

Ни безумной любви,
                            ни крылатых ночей,
Ни страданий от ревности жгучей…
Только благость покоя,
                               разумность речей,
Созерцание с каменной кручи…

Жить? Да, больно, сумбурно,
                             тоскливо порой,
И все кажется: мне бы покоя.
А постой на краю, над высокой горой…
Жизнь, тебя принимаю такою…

СПАСИ

Птичьей трелью на рассвете
Душу мне спаси,
В мрак, где ничего не светит,
Тихий свет внеси.

По немыслимой той выси,
Куда  прерван путь,
Чтоб тоска с походкой рыси
Не томила грудь.

Чтобы омут  боли стылой
Не унес на дно,
Чтоб смириться с тем, что было,
И что суждено…

МИР ИЗ ДЕТСКИХ ГРЕЗ

На холсте, рисованном веками,
Неба с плачущими облаками,
Нарисую мир из детских грез.
Яркий мир, который вечно с нами,
И ромашку цвета моих слез.

ОТПУСТИТЬ

Нам бы друг друга отпустить -
Отстань, беда! -
Уж коли разошлись пути,
И навсегда.

А мне все снится: мы вдвоем.
Лечу к тебе,
Чтоб было все, как в прошлом том,
Не по судьбе.

Влюбиться б, грудью всей дыша,
И быть с другим.
Да занята тобой душа,
Тобой одним.

Миры меж нами, грань миров…
Возврата нет.
Прости меня, моя любовь,
Мой  дальний свет.

ТОСКА

В глубину тоски моей утренней,
Где обрывки кошмарных снов,
Где портал временной мой внутренний
К переходу  в тот мир готов,

Вам заглядывать не советую,
Я сама заглянуть боюсь.
Солнце встанет вот-вот.  Со светом
Отступает  тоска. И пусть

Посветлее чуть станет в доме,
Неуютном таком сейчас,
Где жила любовь  - ничто кроме -
Да светильник ее погас.

Где теперь – только боль и мука,
А под утро – такая тоска…
Всю ли дань собрала, разлука?
Где ты, солнце сквозь облака?

ПОТЕРЯННЫЙ РАЙ

И в лучшие жизни минуты,
Владея всем счастьем земным,
Невольно вздохнешь почему-то,
Неясной тоскою томим.

О том ли, что жизнь быстротечна,
И всем расставаться нам с ней,
О том ли, что счастье не вечно,
И после – потеря больней.

И что-то душа наша знает,
Чего мы еще не поймем.
Во сне она точно летает,
И где ее истинный дом?

Наверно, люблю иль страдаю,
Всегда остается со мной
Тоска о потерянном рае
С печалью о жизни земной…

ОДНА

Мне только вспоминать осталось
Любви твоей жемчужный  свет.
Сквозь одиночества усталость
Еще мерцает звездный след.

Еще я помню клеткой каждой
Слиянье душ, слиянье тел.
Нектаром утоленной жажды
Ее сиреневый предел.

Еще томление и мука –
В тех снах, где вместе мы с тобой.
А в яви - вечная разлука,
Неутихающая боль.

И странный мир с поземкой смерти
Что душу выстудил до дна…
И  в снежно-нежной круговерти
Стою одна, опять одна.

СИНИЧКА

Я жизнь пытаюсь снова полюбить,
Ее цвета, и запахи, и звуки…
Не половинкой, а собою быть,
После бессрочной горестной разлуки.

Душа – как та синичка за окном,
Что так озябла от январской стужи…
Суров и бесприютен ее дом,
И всем ветрам открыт, что рядом кружат.

Насыплю зёрен на карниз окна:
Пусть бесприютности поменьше станет…
Синичка за окном,  ты не одна,
И для тебя весна еще настанет…

НИКОГДА

Мы никогда не станем прежними.
Вновь не войти
В ту реку, где сплетались в нежности
Двух душ пути.

Мы никогда не станем прежними.
Ни ты, ни я…
Взлетела птицей в высь безбрежную
Душа твоя.

Без плоти и без воли, скромная,
И без родных…
Где ты приют нашла, бездомная,
В мирах иных?

Моя же – как всё можно выразить,
Всю боль и мрак? –
В себя прийти не может, сирая,
Пока никак.

Уроком горечи и нежности –
Судьба моя…
Мы никогда не станем прежними.
Ни ты, ни я.

ЗАБЫЛА

Души томленье…
               Ну зачем мне это?
Осенним утром ей –
                 как в клетке птице.
Тоска ли то
               по солнечному лету?
Или предчувствие
                         иной границы?

Я помолюсь,
             но легче мне не станет,
Обрывки смутных снов –
                             и те тревожны.
Воспоминанья,
                     как осколки, ранят.
Хоть их душа
                   обходит осторожно.

Душа забыла,
                          как она летает
От счастья, от любви,
                     от наслажденья…
Туман осенний
                     за окном не тает,
И безысходность
               смотрит наважденьем.
Но все проходит,
                 надо лишь дождаться…
И ангел мой
                      печали все разгонит,
И солнце в листьях
                         будет отражаться,
И перышко, кружась,
                         слетит в ладони.

НАД ВЕЧНЫМ ПОКОЕМ

Отгорела свеча
             за помин твоей грешной души,
Отзвенела струна
               моих горестных воспоминаний.
В синем небе,
                в кладбищенской летней тиши,
Облака уплывающих
                         в вечность признаний.

На душе – пустота.
                         Утихающей боли комар
Занывать перестал.
                      И усталость укутала плечи.
Безразличие это приму,
                          как божественный дар,
Боль прошедшего тает,
                          как тают горящие свечи.

Здесь, над вечным покоем,
                           березы о чем-то шумят,
Будто души баюкают
                  в горестный час расставаний.
Снова в жизнь ухожу,
                   отрывая от вечности взгляд,
И не скажешь «прощай»,
         все равно выйдет лишь «до свиданья».

Я готова принять,
                     что всему есть на свете черед,
Что  когда-то и мне уходить
                       в эту синюю вечность,
Белой птицей душа
             улетит в свой прощальный полет,
Может там она будет
                 ликующе-вольно-беспечной?

ТАТАРСКУ

Тихих улиц воспоминанья,
Поезда, что зовут с собой.
Эти строки – в любви признанье
Тебе, город, что стал судьбой.

Здесь дела, и стихи, и дети,
Здесь все то, чем душа жива.
Стал единственным ты на свете,
Тебе – ласковые слова.

Пусть, согретый любовью нашей,
Расцветаешь ты  с каждым днем,
И становишься ты все краше,
И мы вместе с тобой растем.

ЗИМНИЙ ВИД

Как в хрустальном ясном шаре
Создан мир – для нас.
Здесь снежинки кружат в паре
Под волшебный вальс.

Занесенный снегом домик,
И свеча в окне.
И стихов открытый томик
Где-то в стороне.

И сплетенных рук касанье,
И касанье душ…
И любви очарованье
Среди зимних стуж.

ОЖИДАНИЕ ВЕСНЫ

Душа тоскует по весне,
По солнцу, зелени несмелой…
А март порошей сыплет белой,
И хлопья липкие в окне.

И снег набухший, ноздреватый,
Утяжеляет легкий шаг,
И будто воровитый маг
Закладывает звуки ватой.

Но обонянье, сбросив сны,
Уже весенним нотам радо,
И в них купается с отрадой,
Учуяв легкий шлейф Весны.

И из-под опустевших сот
Душа высвобождает крылья,
И умываясь снежной пылью,
Летит в восторженный полёт.

НЕЖНОСТЬ

Пронзительная нежность –
Всегда потерям вслед.
Сиренью пахнет снежность
Всех уходящих лет.

Живем и жизнь не ценим,
Ее торопим бег,
На суетные цели
Земной свой тратим век.

Лишь добежавши к краю,
Испуга не тая,
Однажды ощущаем
Всю ценность бытия.

Тишь алого рассвета,
Скрип снега под ногой,
Протяжность песни спетой
Над сонною рекой…

Исхода неизбежность,
Любви  извечной свет…
Пронзительная нежность -
Всегда потерям вслед…

ДУША

Душа осталась молодой –
Привычна фраза –
Слегка наивною порой
И мудрой – сразу.

Лишь опыт пережитых бед
Глаза туманит.
Да шрамами на сердце след
Всего, что ранит.

А вечная душа – всё та,
Хоть  мир в заплатах,
Она бессмертна и чиста,
Она крылата.

Она жила в иных мирах,
И в наш влетела.
И вновь уйдет сквозь боль и страх
Из плена тела.

Неведом нам ее исход,
Земли ей мало.
Пытливо смотрим на восход,
Где дня начало…