КУШНЕРЕВИЧ Геннадий Васильевич, 12.07.1971 года рождения.
С. Новопервомайское Татарского района.
Я действительно осознаю, что - «…не поэт с заглавной буквы», который может, не останавливаясь, писать одно за другим стихотворения. Каждый стих, если это не юмор или сатира, я предварительно долго обдумываю, вынашиваю, вкладывая в него все свои соображения и переживания. Не использую красивых, красочных слов и выражений, просто пишу так, как мне видится и понимается. Так, чтоб эти слова были понятны, хотя бы самому себе. И если мои стихи вам, уважаемый читатель, будут понятны, узнаваемы, их будет интересно читать - буду весьма признателен.

ПРИЗНАНИЕ

Я не поэт с заглавной буквы, нет.
И не сторонник собственных иллюзий.
А если скажет кто, отвечу: бред.
И моюсь с тазиком, а не в джакузи.

Но если кто признает, что ему
Мой стих - бальзам на сердце, облегченье,
Помог сдержаться, не пойти ко дну…
Предположу: «Случайностей стеченье».

Я, как и все, обычный, Божий раб.
Мои стихи - из тех же букв арабских.
Люблю не фрау, леди…Русских баб!
Их русским духом пахнущие ласки.

Вы спросите: зачем же я пишу?
Зачем марать бумагу, лить чернила?
Отвечу просто: рифмами дышу!
В поэзии - немыслимая сила!

БЕСЛАН

Не знал он, что такое страх,
Но не давал тому огласки.
Не ведал слёз в чужих глазах,
Не знал, сколь жгучи страха ласки.

Всегда старался первым быть.
И делал всё на шаг быстрее.
Опасность? Значит, нужно бить!
Стать изворотливей, ловчее.

И вот, какой уж год идёт.
Горячих точек было сколько?
Сквозь шквал огня он шёл вперёд,
Не останавливаясь. Только…

Не мог забыть свой первый бой.
Беслан, захват и лужи крови.
Дитё с разбитой головой.
В глазах вопрос и к небу брови.

Роддом - начало бытия.
А в шаль укутавшись, на стуле
Сидела мать, к груди дитя.
Одной, сквозной, убиты пулей.

За ними зеркало, и в нём
Увидел страх в глазах знакомых.
Он сердце пламенем, огнём
Пробил насквозь, то был не промах.

Идут года, он рвётся в бой.
И мстит за страх, его объявший.
За тех, с разбитой головой.
За мать, к груди дитё прижавшую.

ВИДЕНИЕ

Леса, поля, я по дороге.
Маршрут привычный - в городок.
Шумят коня стального ноги,
Негромко шелестит движок.

Вот всходит солнце из-за леса,
А впереди туман стоит.
Как непроглядная завеса...
Но что-то сердце бередит.

Покрылось вмиг стекло росою,
На метр не видно впереди.
И Что-то, Кто-то - мне рукою:
Сбавь скорость, тихо. Подожди!

Рука... Иссохшая с годами
Мне дальше преградила путь.
Не смейтесь. Если, между нами,
Рука в тумане - это жуть!

Она исчезла. На мгновенье
Лишь показался силуэт.
Тут в голову пришло прозренье:
С косою смерть... За мной иль нет?

В порыве ветра слой тумана
Клочками спрятался в лесах.
И две машины, утром, рано,
Лоб в лоб, на полных скоростях...

Ещё чуть-чуть, я был бы третьим...
Сказали б вы: «Да быть судьбе».
Остановился утром летним...
Курьёз! Спасибо, Смерть, тебе.

ВРАЧАМ

У запястья пульс толчками,
Хрип в дыханье, боль в спине.
Если что, мы за врачами:
Помогите, доктор, мне.

Помогите, ради Бога!
Исцелите мою плоть.
Просим вас уже с порога
Дать таблеток, уколоть.

Доктор  нежною рукою…
Позвоночник, горло, шрам.
Теплотой души, собою
Исцеление даст нам.

Позабыв свои тревоги,
Бросив на пол вещий сон,
Несмотря на гнёт дороги,
К нам спешит на помощь он.

Дочь одна, муж без обеда.
Все ли сделаны дела?
Но течет с больным беседа…
В церкви бьют колокола.

В церкви вам за здравье ставим
Свечи, честно, от души!
Мы вас любим, мы вас славим!
Вы как Боги хороши!

Бог и врач - два исцеленья.
Бел и светел ваш наряд.
Бьём поклон, молим прощенья.
Пусть вас англы хранят.

***

Я сорвал без стыда
Юных губ маков цвет.
Ты собой хороша
И с течением лет…

Твое сердце стучит,
Не помеха года,
Смех весёлый звучит.
Ты душой молода.

И как прежде бежишь,
Поспевая везде.
Песню шепчет камыш
Родниковой воде.

Птицы песни поют,
Восхваляя тебя.
В доме нашем уют
От тебя, для тебя!

Наш очаг бережёшь,
Укрывая собой,
Ты как яркая брошь,
Как алмаз дорогой!

Будто пчёлка летаешь,
Поспевая везде.
Я люблю тебя! Знаешь?
Благодарен тебе!

И «спасибо» твержу,
Неустанно за сим.
Знаю, в мире живу
Лишь усильем твоим.

О ЛЮБВИ

Мне счастливым хотелось быть.
А для этого много ли нужно?
В одной лодке с любимой плыть
И на вёсла налечь дружно.

На ходу кувшинки срывать
И в глаза смотреть без лукавства.
Нежно в губы тебя целовать,
Защищать от любого хамства.

До последнего вздоха любить,
Если шторм, укрывать от ветра.
Плыть с тобою, с тобою быть
На краю земли и у центра.

«Я люблю» неустанно твердить,
Исполнять все твои желанья.
Что такое любовь, любить?
Это в каждом движенье вниманье.

Для меня любовь - не слова
И не в рифму – картошка, окошко.
Как кружится при ней голова…
Что-то там еще про лукошко.

Ведь любить – это счастье дарить!
Пусть кричит о гормонах наука.
Я хочу для тебя нужным быть!
Вот такая любовь злая штука.

ТАТАРСК

В те, студеные зимы Сибири,
Ни проехать когда, не пройти.
Завернувшись, в тулупы, просили
Ямщики: «Храни Боже в пути.

Усмири злую бурю шальную,
Беспощадный, трескучий мороз.
Нам бы кружечку чая, большую.
Чтоб теплом пробирало, до слёз!»

И вдали огонек появлялся,
Из трубы вверх клубился дымок…
Здесь в надежде ямщик улыбался -
Будет чай, ну а к чаю пирог!

А свечу у окна разжигала,
Хлопоча с аппетитной стряпнёй,
Красна девица, слов добрых мало,
Дочь татар, с жгуче-чёрной косой.

У почтового тракта стояла
Её хата с высоким крыльцом.
В ней красавица Найла встречала
Конных, пеших прохожих с теплом.

Ямщики здесь, за кружечкой чая…
В светлой горнице, ночь за окном…
Любовались Найлой, отмечая
Гибкий стан, лик со смуглым челом.

Где стоял дом заезжий когда-то,
Словно сад будет город цвести.
Славный город! Другого не надо!
Здесь рождаться и здесь нам расти.

В честь татарки – Татарском назвали
Город наш, в этом умысел есть.
Своенравный и гордый. Из стали
Его сила, отвага и честь!

Из Татарска на фронт отправляли
Эшелоны с одеждой, с едой.
Здесь, в Сибири, победу ковали
За станком, за рулём, за сохой.

И отважно бойцы из Татарска
Защищали, что Богом дано,
От насилия, зла и коварства.
Было сгинуть врагу суждено!

А когда отгремели раскаты,
Той жестокой и страшной войны,
Неустанно в рассветы, в закаты
Возрождали Россию сыны.

И уже в двадцать первом столетье,
Хоть в былое ушли те года,
Стоит город родной. И поверьте,
Краше нам не найти никогда!

Как у Найлы характер твой гордый.
Как у женщины - мягок, стыдлив.
Путник жаждущий, путник голодный
У тебя сил получит прилив.

Так цвети, словно майская роза!
Всем примером радушия будь.
Не страшны нам безумцев угрозы.
Мы с тобой! Мы в тебе! Не забудь!

ПАМЯТИ ВИКТОРА ЦОЯ

Нет, не ты нас покинул, а мы
Потеряли тебя навсегда!
Твои песни и звон струны
Пронесём сквозь года и века.

Ты нам пел про любовь и про боль,
Про людей, полюбивших вино.
Словно в рану насыпали соль.
Ты ушёл, и распалось «КИНО».
Рождённое в лучах звезды
По имени Солнце.

За кукушкой теперь не следим.
Твоих песен ей не сосчитать.
Как ушедшие в ночь лежим
Мы, раскинув руки, не встать.

И согласны, что неба кусок
Должен быть у звезды любой.
Верим: каждому морю глоток
Дождь отдаст. Так сказал Виктор Цой.
Воспевший силу звезды
По имени Солнце.

Ты сказал, и мы верим тебе.
И шагаем вперёд не спеша.
Мы дойдём к той заветной звезде,
К ней стремилась твоя душа.

Чтоб она разгорелась стократ,
Чёрных туч оковы разбив…
Кто сказал, что стены молчат?
Нет, они кричат: Виктор жив!
Его имя ярче звезды
По имени Солнце.

19.12.2006г. ЕКАТЕРИНБУРГ

Просто утром проснулся,
Завтрак в рот не полез.
Сыну он улыбнулся,
Бритвой сделал порез.

Как обычно, бумажку
Он приложил к нему.
«Беломор», кофе чашку…
И бегом в ДРСУ.

Сел за руль, за баранку,
Накладную в карман.
И с утра, спозаранку
К стройке гонит свой кран.

Красный, жёлтый, зелёный…
Вверх рычаг и вперёд.
Перекрёсточек новый,
Что за ним тебя ждет?

Красный! Тормоз до пола.
Но громада летит.
Гололёд мерзкий снова.
Кто за этим следит?

Что-то сделать пытаясь,
Он все жмёт тормоза…
Смерть с косой, улыбаясь
Смотрит прямо в глаза.

Значит, смерть, значит, траур.
На поминках кутья,
А венок не из лавра.
Не люблю лавры я.

Но костлявая дама
Устремилась вперёд.
В детском плаче крик: МАМА!
В бок автобус несёт.

На стрелу, из металла.
Гололёд, где песок?!
Им осталось так мало…
Кран в автобус, в висок.

Жизнь его изменилась,
Потемнело в глазах.
Сердце молотом билось,
Все в кровавых слезах.

Сколько малых не стало?
Сын! Лежал у окна…
В голове смутно, вяло
Жизнь прошла, как волна.

Просто утром проснулся,
Завтрак в рот не полез.
Сыну он улыбнулся,
Бритвой сделал порез…

СНОВИДЕНИЕ

С длинной, острой косой,
Смерть ко мне подходила.
Я ей крикнул: Постой,
Есть во мне ещё сила!

Дай немного пожить
И ума поднабраться.
Дай любовь подарить
И с врагом поквитаться.

Я отдам, без труда
Всё, что в жизни имею.
Забери в «НИКУДА»,
Пожалеть не посмею.

Всё, что тяжким трудом
Заработал, гнул спину.
Деньги, мебель и дом,
Дорогую машину.

Сделай вид, будто я
В общем списке не значусь.
Если любят меня,
То укроют, я спрячусь.

Чем тебя ублажить?
А она отвечала:
Не дано тебе жить,
Бюрократкою стала.

Восемь тысяч второй
График мой перегружен.
Так что, друг дорогой,
Только мне ты и нужен.

В чёрном списке день твой,
Красным кругом обведен.
Размахнулась косой…
Я проснулся. Я бледен!

По степи босиком
В Божий храм, в ночь отправлюсь.
Пред иконой тайком
О грехах ей покаюсь.

Попрошу научить,
Как друзей не обидеть,
Без остатка любить.
И врага ненавидеть.

БИТВА

Ты стал героем в сердцах немногих.
Ведешь борьбу ты со змеем гадким.
В неравной битве ища дороги
И изучая его повадки.

Порой, не видя захода солнца,
Не ощущая его подъёма.
В упорной драке, как у японца
Глаза опухли, бредёшь до дома.

Но вот под корень тебя скосила
И уронила в канаву, в лужу
Большая сила, дурная сила…
Но ты нам нужен! Да, ты нам нужен.

Мы знаем, где ты лежишь, сражённый.
Тебя поднимем на одр, в палаты.
Без сил, сквозь зубы, борьбой зажжённый
Ругаешь матом. Ругайся матом!

Ну, а на утро мы скажем: «Браво!»
И сложим песню, отныне – присне.
Безумству пьяных пою я славу.
Безумство пьяных – вот мудрость жизни!

Вновь отлетает башка – бутылка,
Змей ощутимо несёт потери.
Но по стандарту: в огурчик вилка…
Ты принимаешь обличье зверя.

Давать советы, ругаться матом
Никто не будет со старшим братом.
Не спорь со змеем, будь равнодушен.
Ты воин? Верим. Но ты нам нужен!

РОЖДЕСТВО

В рождество свято верь, всей душой.
Это праздник великий, большой.
Он наступит, душой улыбнись.
За друзей и врагов помолись.

Попроси же о тех, кто в пути,
Кто стучится и хочет войти.
Кто в раздумьях: а быть или нет?
Да о тех, кто родится на свет.

Кто в атаке, засаде, в гостях.
Кто не ведает ужас и страх.
Кто у пропасти встал на краю.
И о тех, кто в аду иль в раю.

За людей, кому дороги мы
Попроси, попроси, попроси!
Попроси, бей челом, не щадя!
Я в мольбе попрошу за тебя.

ОСЕННЯЯ

Ветер листья деревьев гоняет,
Больно бьёт по морщинам лица.
Жизнь, как осень – стремглав убегает.
Буйство красок – синоним конца.

Пусть пестрит, но уже без цветенья.
И роса утром не освежит.
Не проснуться от птичьего пенья.
Громко каркает ворон, кружит.

Свет декабрьским снегом задует,
Заметёт мудрость каждого дня.
Над могилой метель поколдует,
Прах навечно укроют снега.

***

Душа цыганская  моя
В дорогу снова тянет.
Не упираюсь, знаю - зря!
Ведь всё равно обманет.

Увы, помчусь не за звездой,
Что путнику знакома.
Я просто напросто шальной!
Мне не сидится дома.

ИСПОВЕДЬ

Я хочу тебя, подруга.
Ты прекрасна. Ты прекрасна!
Грудь манит, она упруга.
Но ты с парнем. Ох, напрасно!

Я хочу и к той красотке,
В плечи врезались две лямки.
А на нежном подбородке
Красота – две сладких ямки.

И тебе дарить я буду
Звёзды в небе, море ласки.
Про цветы я не забуду,
Чтоб сияли твои глазки.

Я хочу вас, леди, дамы…
Мой инстинкт к вам – неустанный!
Ваши вздохи так туманны,
Я не пью, а всё же пьяный!

Сделать всё, для вас сумею.
Не судите, Бога ради!
Одного просить не смею…
Не судите Светы, Нади.

Не судите Ольги, Маши,
Кати, Розы, Тони, Раи,
Вики, Лены и Наташи…
Сам себя я презираю!

Когда солнце светит жарко,
В полдень, натяну я тент.
Только, знаете ли, жалко!
Я ж девчонки имп…

ПЛЕМЯННИЦЕ

Неотразима - губы, брови.
Душа как кладезь доброты.
Ты с мужем, не жалея крови,
Ваяешь плод вашей любви.

Родится «маленькое чудо».
И Бог с небес ему шепнёт:
«Пускай тебе не станет худо.
Пусть будет жизнь сладка, как мёд».

И он, в твоих объятьях нежных
Босою пяточкой сверкнёт.
И ловко, быстро, пусть небрежно,
Грудь в рот и тихо ущипнёт.

ПЛЕМЯНИЦЕ 2
(по истечению, некоторого времени)

Срок наступил, и ты в тревоге,
Превозмогая страх и боль.
Слегка подрагивают ноги…
Молишься: Господи, позволь.

Позволь родить без горькой муки,
Явив на землю волшебство.
И у груди сжимаешь руки,
Прижав к кресту своё чело.

И снизошло благословенье,
Ликуя, ангелы трубят.
Мальчонку, ангельское племя,
Своими крыльями крестят.

А кроха твой, душой всесильный.
Войдя в наш мир, уже любим.
Поток добра, поток обильный
К ногам его, к ногам твоим!

Ура, ура! Свершилось чудо.
Ночное таинство явив.
Нет, нет! Ему не будет худо.
Он будет только счастьем жив!

Он в мир пришёл совсем безгрешный,
С душою чистой, как кристалл.
Мир спал в ночи. Ночи кромешной…
Но он пришёл, мир воссиял.

С небес любуются мальчонкой,
Благославляя в долгий путь.
Он есть, любим уже в пелёнках.
И жадно треплет твою грудь.

ВЗГЛЯД НЕ КО МНЕ

Меня ты взглядом одарила.
Кровь закипела и застыла.
Мурашки по спине, озноб.
А в сердце жар, на лбу потоп.

Под этим взглядом встрепенулся.
Как будто спал и вновь проснулся.
Ножом по сердцу, топором.
Кровь не сочится – бьёт ключом.

Он одурманивает кряду,
Но получать его в награду
Я был бы рад день ото дня.
Забыв про небо, жар огня…

В нём пламя страсти и водица.
Им можно досыта напиться.
Набраться сил и потерять.
Тонуть, цвести, гореть, летать!

А стоит только улыбнуться,
Он вмиг сумеет обернуться
В простор небес, шумящий лес,
В ребёнка, ждущего чудес.

Он ветра шёлкового вздох,
Манящий аромат цветов.
Нет, не лукав, а свеж и чист.
Задором, радостью лучист.

Твою красу преумножает.
Среди мужчин он пробуждает
Покорный трепет, даже страх.
Всю жизнь мы рады на руках

Носить, как ценное творенье.

Тебя, как дар (не зная лени).
И преклоняться пред тобой
К ногам склоняясь головой.

А стан Богини, идеала,
Его природа создавала.
И Боги жизнь в него вдохнули,
В нектар цветенья окунули…

Ты в мир пришла и ты красива!
Столь грациозна, неспесива.
Всех нас к себе приворожила.
Мне, каюсь, голову вскружила.

А я не льстец и не болтун.
Не рву в сердцах у женщин струн.
Ты чудо, ангел, недотрога.
Благодарю всем сердцем Бога,

Что сотворяет чудеса.
Тому пример твоя краса,
Твой стан - ему любой наряд.
И этот гордый, робкий взгляд.

ИРИНЕ М.

Тряпкой рваною облака,
И луна смотрит вниз свысока.
В тишине, у окошка сидишь,
Одиночеством в небо глядишь.

Сын в кроватке лежит королём.
Жизнь твоя заключается в нём.
Предал парень и бросил в беде?
Ты сынишке нужна, он тебе!

Того парня забудь, навсегда!
Не мужчина – пустая руда.
И не стоит твоих горьких слёз.
Жизни суть он не понял всерьёз.

Вряд ли он когда-то поймёт,
Как сынишка и любит, и ждёт…
Каждый день в мечтах об отце.
Слёзы детские вновь на лице.

А в комоде подарки лежат.
Он бы их подарить ему рад…
Но отец просто спрятался в куст.
Трус, обманщик, предатель и хлюст!

Он жалеет всегда лишь себя.
Как павлин чистит перья, любя.
Как соловушек сладко поёт.
А девиз: «Правде нет» - всем  он врёт.

Разве можно его осудить?
Бог нам дал и животных любить.
Дар природы – Богини венец.
А по сути, он просто самец.

ОТВЕТ «Н.»

На душе зима, сердце без любви.
Предал и ушёл. Больше не зови
В край седых берёз, утреннюю даль…
Тяжело, до слёз! И в глазах печаль.

Юное дитя рвёт сердечко в кровь.
Предал лучший друг, растоптав любовь.
Жизнь на волоске, а какой в ней прок?
Уходить – не смей! Лишь усвой урок.

Значит - не любил! И не предавал.
Не умеет он, а с тобой – играл.
Ты его прости. Отпусти, забудь.
Хоть в душе дожди и сдавило грудь…

Слёзы прогони, улыбнись, поверь:
Вспыхнут вновь огни, распахнётся дверь.
Убежит тоска, как трусливый зверь.
Солнцу подмигни, в лучшее поверь!

Превосходный шанс жизнь преподнесёт,
Тот, кто не предаст, к счастью поведёт.
Нежностью и лаской Бог одарит вновь.
В жизни, будто в сказке победит любовь!

УЧИТЕЛЬ

Одиноко в кабинете
Ждёте первого звонка.
Вот приходят в школу дети,
Все садятся на места…

Жадно впитывают знанья,
Иногда слегка шалят.
Пишут девочкам признанья…
Видит всё ваш зоркий взгляд.

Видит взгляд, как с каждым классом
Мы взрослеем и растём.
Год, другой – мы в жизни брассом
Бед не ведая, плывём.

И как прежде в кабинете
Ждёте первого звонка.
В класс приходят наши дети,
Наши занимать места.

Вы же, устали не зная,
Как привычно – у доски,
Ваши годы пролетают…
В жизнь идут ученики…

В нашем сердце вы навечно,
Где любовь, души тепло.
Благодарны бесконечно!
С вами к нам добро пришло.

Благодарны вам, и молим
Господа вас не забыть.
Разлучить с тоской и горем,
В жизни счастьем наградить.

СНЕЖИНКА

С неба к нам зима спустилась,
Часть её в моей руке.
Открываю – растворилась…
Где же ты, снежинка, где?

Где твой склад изящных линий,
Струн холодных перезвон?
И узор, он только зимний,
Навсегда растаял он.

Но в ладонь летит другая,
Третья, пятая и вот…
Мои руки, замерзая,
Стали холодны как лёд.

Но снежинкам мало места.
Уж с ладони вниз летят.
И скажу вам, братцы, честно:
Я зиме безумно рад!

Рад, как к небу серпантином
Из трубы валит дымок.
Рад ночам, безумно длинным,
Рад, когда валит снежок.

Вот придёт, для всех любимый,
Лучший праздник – новый год.
Чем он пахнет? - Мандарином!
Что танцуют? - Хоровод!

Я люблю смотреть, как с горки,
Вниз слетает детвора.
Шум и гам задорно звонки.
Здравствуй, матушка зима!!!

ЗИМА

Природа спит. Пушистым снегом
Зима укрыла всё вокруг.
Заботливо, широким пледом…
Ночами шепчет: «Спи, мой друг.

Спи, тополь с голыми ветвями.
Трава под снегом, не шуми,
Земля, покрытая снегами,
Медведь в берлоге, крепко спи».

Мороз зиме помощник прежний,
Все воды накрепко сковал.
Природа спит. Сон безмятежный.
Настал зимы прекрасной бал.

СНЕГА

Холодной и тонкой,
По небу колючки.
Не ровной пелёнкой
– Тире, закорючки.

Безжизненным телом
Других согревая,
В полёте несмелом
Звезда молодая.

Под звук монотонный
Упорной позёмкой.
Пушинками тонны,
Неровной пелёнкой.

НЕИЗМЕННОСТЬ

Неизменны класс и школа,
Дед Мороз и борода.
Новый год и кока-кола,
Свет гирлянд и провода.

Если ёлка, то веселье,
Если холодно – зима.
Коли грусть – её развеет.
Ребятишки – шум, игра.

Если счастлив, то улыбка,
Если ночь – в окне огонь.
Когда медленно – улитка,
А в пальто, как прежде, Конь.

Если в бане, значит, майка,
Не наденется никак!
Если дружно, значит шайка,
Если умный, то дурак.

Неизменно ночи жарки:
Стол, веселье, огонёк.
Новогодние подарки,
Детям сладостей кулёк.

***

Новогодний снег кружится.
Пусть исполнится, случится!
Радость, счастье, смех и прочее…
С новым вас!
Спокойной ночи.

ПОСЛЕНОВОГОДНЯЯ

Громкий праздник отшумел,
Все гуляли, кто хотел.
Все плясали, веселились.
Кто не язвенник – напились.

Но пора и меру знать,
Ёлку нужно убирать!
Труп её уже не нужен.
Наш отец, хоть и простужен,

С ели крестовину снял,
В дальний угол запихал.
Елку взял, земля ей пухом,
Нервно почесал за ухом.

В доме насорил хвоёю.
Ели труп унёс с собою.
Бросил в мусорный бочонок…
Но она ж ещё ребёнок!

Мало в жизни повидав,
Людям всю себя отдав,
Горько плакала смолою…
Да, нам жаль её, не скрою.

Но ведь миром правим мы
- Люди, люди, а не львы!
А мы праздник очень любим.
Если надо – всё порубим!

Кучи будут выше гор.
А из них зажжём костёр.
Хоть потом издохнем дружно.
Ну и так нам значит нужно!

КРИК

Как хочется сказать: я грешен.
И не сказать, а прокричать!
Да, жизни промысел успешен.
Есть гости, есть чем угощать.

Обут, одет, в тепле и сытый.
Машина, деньги, стол, трюмо.
Мой плащ, из чёрной кожи сшитый…
Ну а в душе - душе темно!

Могу поведать о хорошем,
Из жизни байку рассказать.
Но к Богу след мой запорошен.
Как мне его теперь сыскать?

Как с Ним найти уединенье,
Ему любовь свою отдать?
Чтоб наступило просветленье
И щедрость смог Его принять.

Принять Иисуса дар бесценный:
В раю бессмертьем наградив,
Взял муки наши. Богу верный
Он был, грехи нам искупив.

Как прорастить в душе прозренье,
Направив к небу грешный взор,
Чтоб наступило просветленье,
А не терзал в аду позор?

ЛИЦА

А жизнь обычным чередом.
Меняться могут только лица.
Работа – дом, работа – дом…
Итог: обычная таблица.

Графа из лиц, графа из дел.
Но нет – зарплата и доходы.
И нет графы: чего хотел.
Но есть: сжигал напрасно годы.

Нет: я хотел помочь больным,
Нет: думал показать дорогу,
Я дать совет мог молодым,
Хотел: душой вернуться к Богу.

Ещё столбцы, их не сотрёшь
И не припишешь, что отрадно,
Один – сколь праведно живёшь.
В других - любовь и жизни правда.

Незримых строк и граф чертёж,
Из линий жизни ровно сложишь.
К вратам небесным отнесёшь
И перед Господом положишь.

Он спросит: как прожить сумел?
Таблицу подводя к итогу.
Каков итог? Не жил – хотел.
Но жизнь прошла.
Что скажешь Богу?

***

Что я пишу, о чём мечтаю?
Кому нужны мои стихи?
Я просто в облаках летаю,
А вместо крыльев - лопухи.

Кому, в душе мой стих лекарство?
Кому помог, кого поднял?
Непобедимо ямбом хамство!
Анапест духом не воспрял.

Упрямо в голову стучится
Мне муза (добрая душа).
Мимоза, роза, в ночь не спится…
Ну, вот опять. Опять пришла!

Да что я, право, всё о слоге?
Стихи, сонеты, песни, гимн…
Один есть гимн, и он о Боге.
А я, увы! Увы, не с ним.

О ПЬЯНСТВЕ

Уж не скажите, пьёт мужик
Наш русский неустанно.
Да что там рюмка – просто пшик!
Не менее стакана.

Всегда весомый повод есть,
В любое время года.
Чтоб взяв бутылку, мирно сесть,
Жара иль непогода…

Беда – не меньше стакана,
Но вот, ещё болячка,
Одна не ходит к нам беда.
Штук семь, итог - горячка.

Получка, праздник, банный день
Иль утречком, с похмелья.
Стакан, ко рту поднесть не лень.
И не унять веселья.

Найти бутылку - не вопрос.
Такое значит дело.
Она большой имеет спрос,
Всё ж расслабляет тело.

За это стоит ли судить
Любителей хмельного?
И не пытайтесь убедить,
Что он больней больного.

Ну, разве трезвый поведёт,
Через дорогу бабку?
Да сумку ей же донесёт,
Схватив её в охапку.

А кто на крыше, на коньке
Отважно шаг чеканит

И шифер стелет налегке -

Лишь тот, кто застаканит!

На дереве надрывно кот
Кричит, а слезть боится.

Кота спасёт от смерти тот,
Кто жаждет похмелиться.

Кому по силам все и вся,
А море по колено?
На пьяных русская земля
Века стоит, отменно!

ЛУНЕ

Большими томными глазами
Ты часто смотришь на меня.
Порой холодными устами
Безмолвно шепчешь мне, что зря

Или напрасно был жестоким.
Напрасно с кем-то согрешил.
Что взгляд мой был чуть однобокий.
И поругаться поспешил.

И строгим взглядом осуждаешь,
Ни разу глазом не моргнёшь.
Я рад тебе, ты это знаешь.
Ведь ты советов не даёшь!

Рад ярко звёздными ночами,
Не нарушая тишины
Поговорить с тобой очами.
Смотреть и слышать взгляд луны.

Ведь ты единственная в мире,
Кто выслушает до конца.
Хоть беззащитна, словно в тире
Мишень «Десятка» без лица.

СИМОНОВ - ЖДИ МЕНЯ…

Не каждый сможет стих озвучить.
Да так, чтоб в бездну или с кручи!
А сердце б сжалось, как в кулак.
И чтоб вот эдак и вот так!

Чтецов я прежде слушал много,
Мне говорили: «Мол, от Бога».
Но «Жди меня и я вернусь…»
Как пережил. Вам поклянусь,

Что с каждым словом боль на тело!
Оно страдало и горело.
И вен неравномерный пульс…
«Ты жди меня и я вернусь!»

Со сцены нас дожди хлестали.
Мы, плача и рыдая, встали.
А сердце вторило в груди:
«Ты жди его. Ты очень жди!»

Читал нам ветеран со сцены.
В душе творились перемены.
А все, кто слушал – точно знал:
Он вновь войну переживал.

За Сталина, в атаку, с криком!
В кармане фото с милым ликом…
В бою – герой! Но погибать
Не смел! Ты обещала ждать.

В его слезах салют победы,
В них вера в жизнь. Долой все беды!
Она ждала, он шёл домой…
Сумела! Как никто другой.

ДАВНО…

В окне сирени куст цветущий,
После дождя свежо вокруг.
Соседский пёс, из лужи пьющий,
Лакает радуг полукруг.

А вдоль забора кот крадётся,
На ветке воробей сидит.
Он над охотником смеётся!
В одно мгновенье улетит.

Идут в резиновых сапожках,
Смеясь, девчонки. Улыбнусь.
Наступит вечер, в чьих - то ножках,
Я стопудово заблужусь!

На стёклах мухи крылья сушат,
Вдали - ушедшая гроза.
Воспоминанья теплят душу,
Невольно просится слеза…

Теперь всё видишь по-другому:
Закрыла пол-окна сирень!
А пёс соседский по любому,
Из лужи пьёт свою же тень.

И кот, охотник терпеливый,
Воробушка в траве поймал.
Прижмёт, отпустит – шелудивый.
Нет, взял бы сразу да сожрал!

Вон, от души смеются бабы.
Их громкий гогот не унять.
Эх, я бы раньше… Абы – кабы!
Но где ж подушка? Надо спать.

Все окна мухи засидели,
Грозы не видно сквозь стекло.
А на душе метут метели…
Пора на пенсию давно.

БУДИЛЬНИК

Зимою, в вечер полнолунья,
На небе ярких звёзд вуаль.
Мороз крепчает до безумья,
Не слышно птиц, без них печаль.

Звучат шаги, с тропы, от сада.
Хрустит снежок и эхом в лес.
Идёт души моей отрада.
Уж виден глаз любимых блеск.

Уж тонки брови различимы,
А на щеках румян огонь.
Надула губки без причины.
Её, морозушка, не тронь!

Мороз сильней, и шаг скорее.
Нет, ей не холодно ничуть.
Ведёт тропинка, где теплее.
В дубову баньку держит путь.

Вошла. Её теплом объяло.
В ресницах капельки дрожат.
В печи лишь ярче засияло,
Вверх пламя язычки летят.

На вешалку пальто и шапку,
Сапожки, скинув, убрала.
Ну да, подальше их, на лавку.
Так, что б вода не натекла.

Упал халат к ногам красивым.
На коже капельки росой.
Движеньем лёгким, чуть игривым,
На вешалку его, долой.

Стоит. Себя теплом питает.
За каплей капли, в ручейки.
Щекочут кожу, вниз стекая.
Живот, бедро, по вдоль ноги.

Я к ней хочу! Терпеть доколе?
Ей алы губки целовать.
Звенит звонок. Звенит до боли.
Ну вот, будильник.
Твою мать!

ЖЕНЩИНАМ

Безумство, грация и нежность.
Порой лукав манящий взгляд.
Зовущий стан, плен, неизбежности
И всемогущества заряд.

Покорность, трепет и всевластье.
Великий дар, но тяжкий крест.
Любовь, рождение и счастье
И ночи страстной благовест.

И лишь для вас весны цветенье,
Ласкает слух морской прибой.
Вам, перелётных пташек пенье,
Сияние звезды ночной.

Для вас моря и океаны,
Для вас луна и Млечный Путь.
Всегда божественны, желанны.
Вы жизни смысл, вы мира суть.

ВЕСЁЛОЙ ДЕВЧОНКЕ

Твой смех всем душу окрыляет,
Он чист, в нём нет и тени лжи.
Как бабочка парит, летает,
Касаясь нежно струн души.

Не принудительный, не строгий.
Но откровенно юный смех.
Осветит путникам дороги…
Приятней и милее всех.

Он, как родник в песках пустыни.
Как в небе солнца апельсин.
Весёлый, заводной. И ныне
Прекрасней всех, лишь он, один.

А так смеяться может, всё же
Та, у кого кристалл в душе.
Я прав, наверное. Быть может,
Ты ангел, чудо на земле?

МАМЕ

Не слагал, не мыслил,
Не предполагал.
Не случайный выстрел,
Не шальной кинжал.

Мокрая дорога
И крутой вираж.
Скорая подмога…
Жизнь - вуаль, мираж.

Мама плачет слёзно,
Надо мной склонясь.
- Нечто уже поздно?
Нечто в землю, в грязь?

Не был я крещёным,
Но в церкви мольба.
Верою спасённый
И с крестом у лба.

Сын твой оказался
Снова полон сил.
Поздно догадался,
Кто судьбу молил.

Образа целуя,
Ноченьки не спал.
Сына, обалдуя,
У земли отнял.

В кровь колени стёрты
И лицо в слезах.
Забрала у чёрта,
С верою в глазах.

НАШИМ МАМАМ

Самый-самый дорогой
Человек на свете!
С радостью ль к нему, с бедой –
Нас радушно встретит.

Выслушает, приютит
И теплом согреет.
Провинился – пожурит,
Плачешь – пожалеет.

В мире не найти родней
И прекрасней мамы!
Ей желаем много дней
И волшебных самых.

Мир согрет твоим теплом,
Что дарила детям.
В старом платье, кружевном –
Лучшая на свете!

ЛЮБОВНЫЙ ТРЕУГОЛЬНИК

Возможно где-то космос чёрный,
Пронзает крик твоей души.
А Купидон, шалун проворный,
Всё точит стрел карандаши.

Среди неведомых галактик
Желанья, мысли и мечты
Летят. И Ангел, верный практик,
Их собирает в миражи.

Добавив аромат цветенья,
Сиянье звёзд, улыбку, шарм.
Морской прибой и птичье пенье,
Всё разливает по горшкам.

В них стрелы Купидон макает,
Они несут пьянящий яд.
Кому он в сердце попадает,
Вовек любить безумно рад.

Но, в чей горшок, едва ль узнаешь,
Была опущена стрела.
Твоя к нему - пред ним ты таешь,
Его к другой. Увы, судьба!

Амур и Ангел, в это верю,
Смеются, бросив с неба взор.
Нас разыграли в лотерею.
Мы слабы выразить укор.

И снова крики в космос чёрный,
Желанья, мысли и стишки…
Их Ангел соберёт, проворно,
Разбавив, разольёт в горшки…

***

Не ставьте месть на первом месте,
Набросив маску палача.
Забыв обиду, чётко взвесьте.
И не рубите сгоряча.

СЕРГЕЮ

Снова год пролетел, время так неподкупно.
И в пружину событий добавлен виток.
То, что было нельзя, уж сегодня – не нужно!
Жизнь прекрасна, а в горле как прежде комок.

Вновь проблемы, дела и забот вперемешку.
Но толкает какая-то сила вперёд.
Как на шахматном поле безропотно пешку
Для угрозы ферзя - нас под сруб отдаёт.

Что мы видели в жизни? Лишь чёрное с белым,
Круговую угрозу, да тех, кто в тылу.
Хоть и пешка, а всё же считал себя смелым.
Думал: «Буду Ферзём. А помру, так помру!»

Пусть мы движимы кем – то и только фигуры.
Но движенья просты, лишь вперёд, на врага!
Не шестёрки, не шваль. Не вальты и не дуры.
Наша совесть чиста, честь для нас дорога!

Постоянно меняясь, жизнь течёт перед нами.
Дети быстро взрослеют и рвутся вперёд.
Только доски теперь с золотыми углами,
А по жизни всё та же рука их ведёт.

МАРИНЕ А.

Почему этой девушке грустно?
От чего покраснели глаза?
На душе так предательски пусто,
По щекам ручейками слеза.

В сердце девичьем жадно хранила
Поцелуй, что застыл на устах.
Беззаветно ждала и любила,
Засыпая с любимым в мечтах.

Но жестоко крылом ворон чёрный,
Свет весенний пред нею закрыл.
Её смех заводной и задорный
Не звучит. Лишь печально застыл.

Предал друг и любовь под сомненьем.
Сердце пусто, как хрупкий бокал.
Не наполнить весенним цветеньем.
Не зальёт птиц игривых вокал.

Ты не плачь, не жалей, не сдавайся.
По ночам слёз в подушку не лей.
Свет дари, улыбайся, влюбляйся!
Жизнь идёт. И всё будет ОКей!

НЕ СУДИТЕ

Не судите строго пацанов,
Перед ними трудная дорога.
Не судите строго пацанов,
Ради Бога, не судите строго!

Впереди у них большая жизнь,
Полная соблазнов и обмана.
Будут виражи – только держись.
От любви возможна в сердце рана.

Будет бой за правду, против лжи.
Бой во искупленье и прощенье.
Может быть война за миражи,
Вера в идола, до исступленья.

Но они сумеют всё понять,
Не испачкав свою душу грязью.
Не сумеют в трудный миг предать,
Дабы не прослыть вовеки мразью.

Пусть они шалят сегодня, пусть.
Всё же непоседы, кровь играет.
Для чего мальчишкам наша грусть?
Каждый пусть смеётся, расцветает.

Это дети. Нет для них оков.
Запрещать резвиться – нет предлога.
Не судите строго пацанов.
Ради Бога, не судите строго!

ОСЕННЯЯ ДЕПРЕССИЯ

На памяти нервов,
В углу, за иконой.
Я не был той первой
Скупой и солёной.

Осколками лужи.
Не бритый, усталый
Остался не нужен.
Лью горечь в бокалы.

В щетинах помада,
Земля поседела,
Дождей канонада
По венам умело.

Листва облетела,
Звезда в лужу с неба.
Хоромы из мела,
Кострище из хлеба.

Под ветром свирепым
Бездонным обломком,
От смерти нелепым,
Счастливым подонком.

Зелёным осколком
В глубокую кочку,
Рассветом - иголкой
Кровавую точку.

Без боли и сладко,
Вулканом потухшим,
Лилово, но гадко
Бьёт солнцем опухшим.

***

Был в ласке замешан,
Забыт на асфальте.
За душу подвешен,
Оставьте, отстаньте.

Одно вспоминаю,
Гудками о прошлом:
Тот шаг, ближе к краю,
С любовью о пошлом.

О грязном хорошем,
Бескрайне зажатом.
Не люб, но не брошен,
Свисаю халатом.

Не нужен и дорог..
Побит, а не сломан.
Чернее чем творог,
Белее чем ворон.

О СТАРОСТИ

На старом диване
Потрёпанных судеб
Сжимаем в кармане,
Что было и будет.

Ласкаем не скупо
Печали и боли.
Да лыбимся тупо
В обход своей воли.

Раскрасят рассказы
О собственном прошлом,
Весёлые стразы
Узором на пошлом.

Фальшиво звучит
В переулке гитара.
А сердце молчит.
И любить перестало.

ПОЭЗИЯ

Нет, думаю не просто строки,
В людских рождаются умах.
Высмеивая грех, пороки…
Любовь описывая, страх.

И Муза, не простое дело,
Поэту голову кружит.
С небес спускается к нам смело,
Земные чувства ворошит.

Она пришла - и рифмы льются.
Рука поэта пишет стих.
В нём люди, падая, смеются.
А перед бурей ветер стих.

В поэзии шторма, метели.
Призыв победе: «Торжествуй!»
Весны апрельские капели,
Любовь и первый поцелуй.

Стихи нужны для исцеленья
Души, затравленной в быту.
Чтоб вспомнила судьбы мгновенья
И страсть, родившую весну.

ЮНОСТЬ

Огрызком от яблока юность упала.
За старым диваном лежала, пропала.
Назад не вернётся, упущено время.
Лишь мне улыбается в лысое темя.
Дрожащей рукою поправлю морщины.
Я ей дорожил. Но ушла, без причины.

ЧТО ЖИЗНЬ?

С чем сравнить тебя, жизнь человека?
С проходящим составом, с широкой рекой?
С пробежавшей историей прошлого века?
Или с ярко сгоревшею в небе звездой?

Может, с топким болотом, откуда нет хода?
С пьедесталом, где поднят был в ранге Богов?
Ты кричал: «Всё для вас, для людей, для народа».
Не жалея для нас неподъёмных оков.

Только мерим её от растрат и достатка.
Нищета – значит, топи, богатства – полёт.
Но, коль, верно любя, всё отдал без остатка,
Скажешь: «Сладкая жизнь. Даже слаще чем мёд!»